Город... Лондонцы сочли бы его захолустьем, но для жителей сопредельных местностей город как город, с успехом способный заменить столицу искателям чего угодно - от приключений и городской романтики до удобной бизнес-среды.
Город вытянут вдоль вполне себе судоходной, но опасной для купания реки, по правому её берегу. Холмистая местность на левом исключительно неудобна для застройки, здесь торчит пара-тройка развалюх, на которые гордо взирает пыльными витражами старая церковь. Кладбище при церкви радует глаз скорбной красотой старинных склепов и надгробий, о которых смотритель может порассказать много отборной мистики - собственно, как и о шахтах, и о Девичьем мосте, связавшем "жилой" и "кладбищенский" берега ещё когда церковь только строилась. Кстати - на Девичий мост соваться не стоит, он уже около века дышит на ладан. Хотите пересечь реку на машине - сворачивайте к Набережной и езжайте по Новому мосту.
Пару веков назад сей населённый пункт представлял собой несколько домиков, церковь и пару бараков при обширных то ли шахтах, то ли каменоломнях. Затем сюда стали ссылать каторжников - соответственно, каменоломни-шахты стали ещё обширнее, количество бараков увеличилось, а также резко возросла доля констеблей, военных и просто вооружённых людей среди местного населения... Оно ведь как бывает - оставаться опасно, но не бросать же дом, где ещё твоя бабка пешком под стол ходила. Впрочем, вскоре места облагородились, потому что каменоломни и прочие шахты выкупил предприимчивый лорд-толстосум с великолепной деловой хваткой да выводком наследников, которым надо было что-то завещать, и дочек, за которыми надо было дать достойное приданое - а то неприлично, право-слово...
Тогда-то, при лорде-толстосуме, и потянулись в город прочие голубые крови и просто приличные люди, отчего пригород оброс несколькими дворянскими гнёздами, а город - салонами, театрами и иже с ними. Теперь здания той поры составляют Старый город - район выше портовых доков по течению реки.
Рельсы Рубиконом лежат между Старым городом и Сити как в пространстве, так и во времени. Ныне действующий вокзал стар, построен он был как раз накануне того, как балбесы-наследники ухитрились обанкротить и каменоломни, и шахты, и всё остальное. Сейчас шахты заброшены, разорены и населены всевозможными крысами, да ко всему частично примыкают к городской канализации... Печально.
Город выжил после отмирания каменоломен только потому, что расположен оказался исключительно удачно в плане грузоперевозок. Речной порт и промышленный сектор вокзала обеспечивают городу стабильный и достаточно интенсивный кровоток, молодёжь едет сюда за средней длины фунтом. На улицах нет недостатка ни в презентабельных дельцах в дорогих машинах поверх не менее дорогих костюмов, ни в социально положительном среднем классе, ни в хиппующих наркоманах. Некоторые из презентабельных дельцов даже в состоянии арендовать одно из дворянских гнёзд в пригороде - к слову, гнёзда давно элекрифицированы и напичканы вполне модерновой начинкой, хоть и хранят атмосферу старинной благопристойности, словно защищённые от шума Сити надёжным кордоном Старого города.
Сити, в свою очередь, защищён Старым городом от шахтовых страшилок. Жизнь здесь стремительна и рациональна по-современному, больше точек доступа wi-fi, суеты и хиппующих наркоманов, шире дыры между социальными слоями. Центр с пентхаусами и ресторанами отжимает плебейские районы с фаст-общепитом к реке с её доками и складами разной степени чистоты, патрулируемости и заброшенности.
Так и живём.